Собаки лают на нас, Санчо, значит, мы движемся вперед ©
Название: Накануне похода
Автор: кот-шовинист
Фэндом: Dragon Age (Инквизиция)
Персонажи: Железный Бык, м!Адаар, Варрик, Кассандра, Лелиана, Каллен
Жанр: Повседневность
Категория: Джен
Рейтинг: PG-13
Размер: Мини
Статус: Закончен
Описание: Начало "ДА:И". Когда-нибудь они станут героями, а развалины - Небесной Твердыней, но сегодня это шесть раздраженных незнакомцев, давящихся бельчатиной в стылом каменном мешке.
читать дальше~*~
Баз звали живописные развалины Твердыней. Твердыней они должны были стать со временем и, может быть, он еще увидит, как знамя Инквизиции на самой высокой башне коснется облаков. Впрочем, при такой погоде оно от этого лишь быстрее сгниет.
Облака сизые и низко нависают над горами, застилая и без того тусклый свет солнца. Горная река с грохотом роняет свои мутные воды с вершины, покрытой грязным липким снегом, и несет их дальше, омывая подножие небольшого плато. На нем и стоит Твердыня. Со временем вода в реке или иссякнет, или подмоет фундамент Твердыни, после чего крепость рухнет в пропасть. Но это случится не завтра.
Баз сказали, что выбрали это место за неприступность и за прекрасный вид. Пока Бык видел лишь тучи и большое облако мутных брызг вокруг водопада, который баз звали живописным. Выцветшие горные вершины всегда были окутаны полупрозрачной дымкой. Вода из реки была не пригодна для питья. Вокруг не было ни птиц, ни деревьев.
Баз говорили, что когда-то этот дырявый насест излучал великолепие. Следы этого великолепия все еще тлели на стенах и смердели на нижних этажах. Из-за погоды работы по восстановлению Твердыни шли медленно, и Бык, не дождавшись атлок, сам выбросил великолепное убранство своей комнаты в пропасть через узкое крепостное окно.
Пропасть – единственное, что нравилось Быку в этом месте. Почти отовсюду можно было бросить в пропасть что угодно и смотреть, как под свист ветра оно долго летит, переворачиваясь в воздухе, прежде чем скрыться в густом тумане. Во-первых, это зрелище напоминало Быку смерть врага. Во-вторых, оно напоминало ему его собственную судьбу.
Бык очень ждал прихода весны. Этот край не мог быть таким круглый год. Это просто зима. В противном случае, баз никогда не отстроят свою крепость, не протопят залы и не высушат залитые подземелья.
Трижды в день в определенное время Бык спускался из своей промозглой клетки в небольшой, бедно обставленный зал и садился за деревянный стол, накрытый выцветшей скатертью. В воздухе пахло воском и дымом от сырых дров, горящих в камине. К вечеру зал удавалось кое-как протопить, но следить за огнем ночью было некому. Утром здесь было очень холодно. Сероватый свет пробивался через окно, но его было недостаточно, поэтому на противоположных концах стола зажигались свечи.
Бык обычно приходил последним, чем вызывал неудовольствие своих спутников, впрочем, ему нравилось раздражать их по мелочам. Он садился на единственное свободное место, чтобы поесть в компании пяти незнакомцев, с которыми делил этот жалкий кров и скудную пищу.
Напротив Быка сидел коренастый гном, без меры украшавший себя. Говорили, что когда-то он был сказителем, но теперь носит свой язык в кармане и вынимать не собирается. За полтора месяца Бык не услышал от него ни одной истории. Гном его недолюбливал, впрочем, как и других. Он держался особняком, предпочитая всем общество баз-арваарада, которого, как говорили, знал много лет – задолго до того, как покинул родные края. Тогда они оба были намного моложе.
Баз-арваарад сидел рядом с Быком, по правую руку. Он был человеком и имел у баз звание военачальника, такое длинное и нелепое, что Бык решил звать его арваарадом и на просьбы перестать это делать не откликался. Арваарадом он был. Также он был временно назначен армаасом и делил заботы о снабжении и строительстве с воительницей.
Воительница сидела напротив арваарада, рядом с гномом. Она была красива и яростна, как аташи, но, в отличие от аташи, лишена коварства и уязвима для насмешек. Именно воительница стояла у истоков этого похода и принимала клятвы у первых инквизиторов. Любовь к сражениям роднила их с Быком, но опыт подсказывал ему, что любовь к сражениям не приведет ее в его постель. Это было огорчительно.
Говорили, что воительница и гном знакомы не первый день, но гном был равнодушен к ее гневной красоте, в отличие от Быка.
По левую руку от Быка в самом конце стола сидела ашаад – бледная женщина, голова которой всегда была покрыта капюшоном. Лицо ашаад не вызывало восхищения и не врезалось в память, что для ашаад было несомненным преимуществом. Ее голос был тихим и невыразительным. Прежде чем сказать что-либо, она негромко кашляла. Ее речи сочились ядом и призывали лгать во благо, убивать из милосердия и красть для спасения души имущего. К счастью, она говорила очень мало.
Говорили, что ашаад и воительница принесли клятвы одной и той же жрице баз, но Бык был уверен, что, даже если так, это были очень разные клятвы.
Во главе стола сидел главный Инквизитор, незнакомец среди незнакомцев. Для баз он выглядел, как коссит, сородич Быка, а для Быка - как демон.
Он называл себя Кост Адаар, что в переводе с кунлат означает «оружие мира» или, как ловко заметил гном, «добро с кулаками». Но Бык был уверен, что это имя он придумал себе сам, как и Бык придумал свое.
Кост Адаар был на голову ниже Быка и в полтора раза уже в плечах. Комплекцией он походил на человека, и Бык считал, что Кост Адаар - полукровка, происходящий, вдобавок, от тал-васгота, так как редкий кунари решится нарушить расовый закон даже вдали от бдительного ока Бен-Хаззрат. Разве что его человеческой мамочке встретился на пути второй Железный Бык. Это заставило Быка задуматься о том, скольких таких уродов наплодил он сам за годы своей беспутной жизни вдали от Кун.
Все это Бык находил очень забавным.
Чего он не понимал, так это того, как настолько хлипкая шея выдерживает вес огромных рогов, спускавшихся до самых плеч. Такие рога были редкостью даже среди чистокровных, и Быка временами разбирала зависть, что нечто настолько величественное венчает голову выкидыша, плода противоестественной связи.
У Инквизитора была темно-серая кожа, под цвет влажных каменных стен Твердыни.
Его глаза были желтыми, как у совы, и он имел неприятную привычку их щурить.
Когда он улыбался, в уголках рта и возле глаз проступали небольшие, но очень глубокие морщины.
Черты его лица были слишком мелкими для коссита, за исключением длинного острого носа.
Кост Адаар питал слабость к золотым украшениям, которые в изобилии надевал на рога, и предпочитал легкие кожаные доспехи кольчуге, а нож, обработанный ядом - честному мечу.
Что еще знал о них Бык?
Он знал, что воительница такого же возраста, как он. Инквизитор – на три года младше. Гном – на пять лет старше их с воительницей и на два года младше арваарада. Арваарад был самым старшим. Возраст ашаад Быку выяснить не удалось, впрочем, он явно был детородным.
Больше Быку не о чем было доложить.
- Сиськи Андрасте, что это? – шепотом спросил гном у арваарада, когда подали завтрак, и уставился на содержимое своей тарелки.
Гном всегда обращался к арваараду через стол, подавшись вперед, и понижал голос, хотя в зябкой утренней тишине всем все равно было слышно каждое слово. Гному хотелось делать вид, что он сидит не за этим столом, а в таверне, один на один со своим приятелем арваарадом.
- Бельчатина, - в тон ему ответил арваарад и улыбнулся. – Ты жаловался, что мужчине нужно мясо.
- Ты сделал это ради меня?! – притворно восхитился гном, указывая ножом в свою тарелку.
Узкие полоски серого мяса во время варки свернулись в тугие пружины и выглядели невообразимо жесткими. Арваарад открыл, было, рот, чтобы ответить, но воительница опередила его.
- Это сделала я, - произнесла она немного громче, чем следовало. – На сегодняшний день наши единственные поставщики мяса – мальчишки из деревни у подножья горы. Обращаю на это внимание Инквизитора.
Последние слова она обратила к Косту Адаару, сопроводив их коротким, но почтительным кивком.
Арваарад опустил глаза в тарелку, а гном откинулся на спинку стула. Их уединение было нарушено.
- Обращаю внимание Инквизитора, что выглядит не съедобно, - бестактно высказался гном.
- Кухарке пришлось замочить это мясо на сутки, - продолжала воительница, словно это должно было его переубедить, - а затем отваривать три часа.
- Теперь я чувствую себя нагом, - гном выразительно повел бровями, не сводя глаз с угощения. - Говорят, они жрут камни и известняк. Или это говорят про бронто?
Коротко вздохнув, гном принялся за еду, и стол на некоторое время погрузился в молчание. Бык ел руками и про себя смеялся над людьми, гномами и их тупыми зубами. Они неумело ковыряли ускользающую бельчатину ножом, в то время как для Быка она была не жестче поданной к ней каши.
Молчание нарушил Инквизитор.
- Варрик, я слышал, ты сказитель, - произнес он. – Расскажи нам историю.
Гном проглотил большой кусок бельчатины, не жуя, чтобы не отвечать Инквизитору с набитым ртом. Это было бы непочтительно, тем более, что ответить он намеревался отказом.
- Кассандре не нравятся мои истории, - заявил он, указав на воительницу ножом. Воительница стиснула зубы и промолчала, сражаясь с мясом в своей тарелке.
Ашаад тихо прокашлялась.
- Я когда-то была бардом, - вкрадчиво произнесла она из-под капюшона. – Я могу рассказать историю.
- А твои истории не нравятся мне! - хохотнув, воскликнул гном.
- Это несправедливо. Ты ни одной не слышал, - с укором ответила ашаад своим бесцветным голосом. – Мы вообще не разговаривали с тобой ни минуты.
Гном предостерегающе поднял вверх руку и вытер рот салфеткой.
- Поверь мне, дорогуша, - сказал он, бросив грязную салфетку на стол, - я в таких вещах разбираюсь. Нет нужды пробовать всё.
Кост Адаар скользнул желтым взглядом по постному лицу ашаад и дипломатично произнес:
- Что ж, отложим это.
Все вернулись к завтраку в молчании.
Бык улыбался себе под нос. Инквизитору-полукровке будет нелегко сделать из этих незнакомцев таам. Как и все баз, они упрямились и не желали идти друг другу навстречу даже перед лицом общего врага. Каждый желал всего только для себя и на своих условиях.
Гном вздохнул.
- Кажется, ты скучаешь, Варрик, - сказала на это воительница.
- Скучаю, - ответил Варрик. – По тем временам, когда сражался бок о бок со своими друзьями.
Глаза воительницы гневно сверкнули в полумраке, словно слова гнома оскорбили ее, потому что она считала его другом, а он ее - нет. Бык не понимал, как можно пренебрегать дружбой кого-то настолько соблазнительного, но гному это удавалось с легкостью.
- С тех пор ты изрядно растолстел, - отрезала воительница, желая хоть чем-то его уязвить.
Быку захотелось поддержать ее.
- Если где-нибудь в Тедасе мы найдем еще одного толстого гнома, - сказал он, - я смогу упражняться с вами двумя, как с гантелями.
Настал черед гнома сверкать глазами.
- Один аришок уже поупражнялся, - заявил он, глядя на Быка в упор.
Быку было, что сказать на это.
- Кажись, он упражнялся с неким человеком, а не с тобой. Кажись, его звали Хоук, - усмехнулся Бык. – Жаль, не вижу его за этим столом. Кстати, где он?
- Это так, - в тон Быку ответил гном. – Я – не Хоук, ну так и ты, кажись, не аришок.
Бык открыл рот, чтобы парировать, но Кост Адаар прервал их перепалку, с грохотом опустив на стол свою кружку. Бык уставился на него с любопытством, ожидая вспышки гнева, но ее не последовало.
- Я не нахожу среди наших воинов саирабаз, - громко произнес Инквизитор так, словно именно об этом они и говорили последние полчаса. – Это меня огорчает.
В наступившей тишине Ашаад снова осторожно прокашлялась.
- Я работаю над этим, - ответила она.
Прием пищи они закончили в молчании.
После завтрака Бык отправился на крепостную стену, с которой Инквизитор частенько смотрел в пропасть через бойницу. На стене гулял колючий промозглый ветер, и Бык поежился, дав себе зарок со временем раздобыть такой же богатый меховой плащ, как у Инквизитора.
Небо было как обычно затянуто тучами, и золото на рогах Адаара выглядело тусклым. Подойдя поближе, Бык согнулся и облокотился на простенок, чтобы его лицо оказалось вровень с лицом Инквизитора.
Какое-то время они молча смотрели в пропасть. Кост Адаар сжимал в руках красное яблоко, ярким пятном выделявшееся на фоне бесцветного утреннего пейзажа.
- Воительница красива, не так ли? - произнес Инквизитор. - Ее имя созвучно имени хищного цветка* на нашем языке.
Бык усмехнулся.
- Я это заметил, - ответил он. – Это ведь и мой язык.
Кост Адаар прислонился плечом к стене и, вонзив острый коготь в яблоко у черенка, с нажимом провел им до самого низа. Повторив это, он отделил от яблока аккуратную дольку и положил ее в рот.
- Мы на чужбине так давно, - задумчиво сказал Кост Адаар, глядя в пропасть. – Теперь мы говорим, как кабетари.
Бык внимательно наблюдал за его действиями.
Кост Адаар делал вид, что родился в Кун, а Бык делал вид, что верит. На самом деле, Бык сомневался, что Тамассран позволили бы такому чахлому плоду жить и, тем более, определили для него путь воина. Все, что Бык знал наверняка, это то, что Кост Адаар вышел из Тени и был самым младшим в инквизиции.
- Я спрашивал Бен-Хаззрат о тебе, - признался Бык.
- И что ответили Бен-Хаззрат?
- Бен-Хаззрат не ответили.
Инквизитор улыбнулся, не разжимая губ, и глубокие четкие морщины проступили в уголках его рта.
- Ты тоскуешь по Кун? – помолчав, спросил Инквизитор.
Бык ощутил отвратительную липкую волну страха – тянущего, как тупая боль. Это чувство было ему хорошо знакомо. Это было ледяное дыхание Кун и любовь, которая пронзала его всякий раз, как он думал отступиться. Вернуться к Кун было как отрубить себе член, а отречься от Кун – как вырвать себе сердце. Бык старался не думать лишний раз ни о будущем, ни о прошлом, и злился, когда ему напоминали, что рано или поздно между сердцем и членом придется выбирать.
- Безмерно, - холодно ответил он.
Налетел ветер, и Инквизитор поплотнее запахнул меховой плащ.
- Арваарад называет меня «вы», словно нас много, - сказал Кост Адаар.
Бык пожал плечами.
Гадкое чувство – последствие воспоминаний о Кун, - понемногу отступало. Бык вспомнил, что всегда можно умереть. Обычно смерть не радовала Быка, но, по сравнению с выбором, который когда-нибудь встанет перед ним, казалась слаще малины.
Уверенность в сегодняшнем дне возвращалась, как будто слабела липкая холодная рука, сжимавшая его сердце.
- Баз переходят на «ты», когда начинают доверять, - пояснил он.
- Значит, он мне не доверяет? – усмехнулся Инквизитор.
Бык медленно выпрямился и только теперь заметил, что рассветный сумрак понемногу рассеялся. Скудный завтрак из бельчатины, кажется, еще больше подогрел его аппетит. Бык был голоден, как зверь.
- Тебе пока никто не доверяет, - дружелюбно сказал он, хлопнув Инквизитора по плечу.
Затем, не оборачиваясь, он быстро пошел прочь.
Завтра на рассвете он вместе с гномом, воительницей и Костом Адааром отправится в долгий путь в землю под названием Ферелден, где их ждут смертельные опасности. Атааш варин ката.
Но сегодня он спустится вниз и, миновав нищую деревеньку у подножья горы, войдет в дремучий лес, где убьет огромного мясистого зверя. Или двух. Их туши он втащит на своих плечах на вершину горы, не будь он Железный Бык, а головы прибьет к воротам Твердыни, если у него будет такое настроение.
Охота займет весь день, зато он получит добрый ужин и теплый плащ.
Для воина день накануне похода всегда слишком длинный.
_________________________________________________________________
Примечания:
Баз, Базра: чужой Кун, буквальное значение "нечто"
Атлок: рабочий
Арваарад: "Тот, кто сдерживает зло", охранник мага
Баз-арваарад: охранник мага, не кунари
Армаас: интендант, поставщик снаряжения, ремесленник
Аташи: дракон
Ашаад: разведчик
Таам: группа, отряд
*Kasaanda: росянка, плотоядное растение.
Кабетари: просто человек. Термин, используемый для всех недавно завоеванных людей, не принявших Кун.
Атааш варин ката: В конце ожидает слава.
Автор: кот-шовинист
Фэндом: Dragon Age (Инквизиция)
Персонажи: Железный Бык, м!Адаар, Варрик, Кассандра, Лелиана, Каллен
Жанр: Повседневность
Категория: Джен
Рейтинг: PG-13
Размер: Мини
Статус: Закончен
Описание: Начало "ДА:И". Когда-нибудь они станут героями, а развалины - Небесной Твердыней, но сегодня это шесть раздраженных незнакомцев, давящихся бельчатиной в стылом каменном мешке.
читать дальше~*~
Баз звали живописные развалины Твердыней. Твердыней они должны были стать со временем и, может быть, он еще увидит, как знамя Инквизиции на самой высокой башне коснется облаков. Впрочем, при такой погоде оно от этого лишь быстрее сгниет.
Облака сизые и низко нависают над горами, застилая и без того тусклый свет солнца. Горная река с грохотом роняет свои мутные воды с вершины, покрытой грязным липким снегом, и несет их дальше, омывая подножие небольшого плато. На нем и стоит Твердыня. Со временем вода в реке или иссякнет, или подмоет фундамент Твердыни, после чего крепость рухнет в пропасть. Но это случится не завтра.
Баз сказали, что выбрали это место за неприступность и за прекрасный вид. Пока Бык видел лишь тучи и большое облако мутных брызг вокруг водопада, который баз звали живописным. Выцветшие горные вершины всегда были окутаны полупрозрачной дымкой. Вода из реки была не пригодна для питья. Вокруг не было ни птиц, ни деревьев.
Баз говорили, что когда-то этот дырявый насест излучал великолепие. Следы этого великолепия все еще тлели на стенах и смердели на нижних этажах. Из-за погоды работы по восстановлению Твердыни шли медленно, и Бык, не дождавшись атлок, сам выбросил великолепное убранство своей комнаты в пропасть через узкое крепостное окно.
Пропасть – единственное, что нравилось Быку в этом месте. Почти отовсюду можно было бросить в пропасть что угодно и смотреть, как под свист ветра оно долго летит, переворачиваясь в воздухе, прежде чем скрыться в густом тумане. Во-первых, это зрелище напоминало Быку смерть врага. Во-вторых, оно напоминало ему его собственную судьбу.
Бык очень ждал прихода весны. Этот край не мог быть таким круглый год. Это просто зима. В противном случае, баз никогда не отстроят свою крепость, не протопят залы и не высушат залитые подземелья.
Трижды в день в определенное время Бык спускался из своей промозглой клетки в небольшой, бедно обставленный зал и садился за деревянный стол, накрытый выцветшей скатертью. В воздухе пахло воском и дымом от сырых дров, горящих в камине. К вечеру зал удавалось кое-как протопить, но следить за огнем ночью было некому. Утром здесь было очень холодно. Сероватый свет пробивался через окно, но его было недостаточно, поэтому на противоположных концах стола зажигались свечи.
Бык обычно приходил последним, чем вызывал неудовольствие своих спутников, впрочем, ему нравилось раздражать их по мелочам. Он садился на единственное свободное место, чтобы поесть в компании пяти незнакомцев, с которыми делил этот жалкий кров и скудную пищу.
Напротив Быка сидел коренастый гном, без меры украшавший себя. Говорили, что когда-то он был сказителем, но теперь носит свой язык в кармане и вынимать не собирается. За полтора месяца Бык не услышал от него ни одной истории. Гном его недолюбливал, впрочем, как и других. Он держался особняком, предпочитая всем общество баз-арваарада, которого, как говорили, знал много лет – задолго до того, как покинул родные края. Тогда они оба были намного моложе.
Баз-арваарад сидел рядом с Быком, по правую руку. Он был человеком и имел у баз звание военачальника, такое длинное и нелепое, что Бык решил звать его арваарадом и на просьбы перестать это делать не откликался. Арваарадом он был. Также он был временно назначен армаасом и делил заботы о снабжении и строительстве с воительницей.
Воительница сидела напротив арваарада, рядом с гномом. Она была красива и яростна, как аташи, но, в отличие от аташи, лишена коварства и уязвима для насмешек. Именно воительница стояла у истоков этого похода и принимала клятвы у первых инквизиторов. Любовь к сражениям роднила их с Быком, но опыт подсказывал ему, что любовь к сражениям не приведет ее в его постель. Это было огорчительно.
Говорили, что воительница и гном знакомы не первый день, но гном был равнодушен к ее гневной красоте, в отличие от Быка.
По левую руку от Быка в самом конце стола сидела ашаад – бледная женщина, голова которой всегда была покрыта капюшоном. Лицо ашаад не вызывало восхищения и не врезалось в память, что для ашаад было несомненным преимуществом. Ее голос был тихим и невыразительным. Прежде чем сказать что-либо, она негромко кашляла. Ее речи сочились ядом и призывали лгать во благо, убивать из милосердия и красть для спасения души имущего. К счастью, она говорила очень мало.
Говорили, что ашаад и воительница принесли клятвы одной и той же жрице баз, но Бык был уверен, что, даже если так, это были очень разные клятвы.
Во главе стола сидел главный Инквизитор, незнакомец среди незнакомцев. Для баз он выглядел, как коссит, сородич Быка, а для Быка - как демон.
Он называл себя Кост Адаар, что в переводе с кунлат означает «оружие мира» или, как ловко заметил гном, «добро с кулаками». Но Бык был уверен, что это имя он придумал себе сам, как и Бык придумал свое.
Кост Адаар был на голову ниже Быка и в полтора раза уже в плечах. Комплекцией он походил на человека, и Бык считал, что Кост Адаар - полукровка, происходящий, вдобавок, от тал-васгота, так как редкий кунари решится нарушить расовый закон даже вдали от бдительного ока Бен-Хаззрат. Разве что его человеческой мамочке встретился на пути второй Железный Бык. Это заставило Быка задуматься о том, скольких таких уродов наплодил он сам за годы своей беспутной жизни вдали от Кун.
Все это Бык находил очень забавным.
Чего он не понимал, так это того, как настолько хлипкая шея выдерживает вес огромных рогов, спускавшихся до самых плеч. Такие рога были редкостью даже среди чистокровных, и Быка временами разбирала зависть, что нечто настолько величественное венчает голову выкидыша, плода противоестественной связи.
У Инквизитора была темно-серая кожа, под цвет влажных каменных стен Твердыни.
Его глаза были желтыми, как у совы, и он имел неприятную привычку их щурить.
Когда он улыбался, в уголках рта и возле глаз проступали небольшие, но очень глубокие морщины.
Черты его лица были слишком мелкими для коссита, за исключением длинного острого носа.
Кост Адаар питал слабость к золотым украшениям, которые в изобилии надевал на рога, и предпочитал легкие кожаные доспехи кольчуге, а нож, обработанный ядом - честному мечу.
Что еще знал о них Бык?
Он знал, что воительница такого же возраста, как он. Инквизитор – на три года младше. Гном – на пять лет старше их с воительницей и на два года младше арваарада. Арваарад был самым старшим. Возраст ашаад Быку выяснить не удалось, впрочем, он явно был детородным.
Больше Быку не о чем было доложить.
- Сиськи Андрасте, что это? – шепотом спросил гном у арваарада, когда подали завтрак, и уставился на содержимое своей тарелки.
Гном всегда обращался к арваараду через стол, подавшись вперед, и понижал голос, хотя в зябкой утренней тишине всем все равно было слышно каждое слово. Гному хотелось делать вид, что он сидит не за этим столом, а в таверне, один на один со своим приятелем арваарадом.
- Бельчатина, - в тон ему ответил арваарад и улыбнулся. – Ты жаловался, что мужчине нужно мясо.
- Ты сделал это ради меня?! – притворно восхитился гном, указывая ножом в свою тарелку.
Узкие полоски серого мяса во время варки свернулись в тугие пружины и выглядели невообразимо жесткими. Арваарад открыл, было, рот, чтобы ответить, но воительница опередила его.
- Это сделала я, - произнесла она немного громче, чем следовало. – На сегодняшний день наши единственные поставщики мяса – мальчишки из деревни у подножья горы. Обращаю на это внимание Инквизитора.
Последние слова она обратила к Косту Адаару, сопроводив их коротким, но почтительным кивком.
Арваарад опустил глаза в тарелку, а гном откинулся на спинку стула. Их уединение было нарушено.
- Обращаю внимание Инквизитора, что выглядит не съедобно, - бестактно высказался гном.
- Кухарке пришлось замочить это мясо на сутки, - продолжала воительница, словно это должно было его переубедить, - а затем отваривать три часа.
- Теперь я чувствую себя нагом, - гном выразительно повел бровями, не сводя глаз с угощения. - Говорят, они жрут камни и известняк. Или это говорят про бронто?
Коротко вздохнув, гном принялся за еду, и стол на некоторое время погрузился в молчание. Бык ел руками и про себя смеялся над людьми, гномами и их тупыми зубами. Они неумело ковыряли ускользающую бельчатину ножом, в то время как для Быка она была не жестче поданной к ней каши.
Молчание нарушил Инквизитор.
- Варрик, я слышал, ты сказитель, - произнес он. – Расскажи нам историю.
Гном проглотил большой кусок бельчатины, не жуя, чтобы не отвечать Инквизитору с набитым ртом. Это было бы непочтительно, тем более, что ответить он намеревался отказом.
- Кассандре не нравятся мои истории, - заявил он, указав на воительницу ножом. Воительница стиснула зубы и промолчала, сражаясь с мясом в своей тарелке.
Ашаад тихо прокашлялась.
- Я когда-то была бардом, - вкрадчиво произнесла она из-под капюшона. – Я могу рассказать историю.
- А твои истории не нравятся мне! - хохотнув, воскликнул гном.
- Это несправедливо. Ты ни одной не слышал, - с укором ответила ашаад своим бесцветным голосом. – Мы вообще не разговаривали с тобой ни минуты.
Гном предостерегающе поднял вверх руку и вытер рот салфеткой.
- Поверь мне, дорогуша, - сказал он, бросив грязную салфетку на стол, - я в таких вещах разбираюсь. Нет нужды пробовать всё.
Кост Адаар скользнул желтым взглядом по постному лицу ашаад и дипломатично произнес:
- Что ж, отложим это.
Все вернулись к завтраку в молчании.
Бык улыбался себе под нос. Инквизитору-полукровке будет нелегко сделать из этих незнакомцев таам. Как и все баз, они упрямились и не желали идти друг другу навстречу даже перед лицом общего врага. Каждый желал всего только для себя и на своих условиях.
Гном вздохнул.
- Кажется, ты скучаешь, Варрик, - сказала на это воительница.
- Скучаю, - ответил Варрик. – По тем временам, когда сражался бок о бок со своими друзьями.
Глаза воительницы гневно сверкнули в полумраке, словно слова гнома оскорбили ее, потому что она считала его другом, а он ее - нет. Бык не понимал, как можно пренебрегать дружбой кого-то настолько соблазнительного, но гному это удавалось с легкостью.
- С тех пор ты изрядно растолстел, - отрезала воительница, желая хоть чем-то его уязвить.
Быку захотелось поддержать ее.
- Если где-нибудь в Тедасе мы найдем еще одного толстого гнома, - сказал он, - я смогу упражняться с вами двумя, как с гантелями.
Настал черед гнома сверкать глазами.
- Один аришок уже поупражнялся, - заявил он, глядя на Быка в упор.
Быку было, что сказать на это.
- Кажись, он упражнялся с неким человеком, а не с тобой. Кажись, его звали Хоук, - усмехнулся Бык. – Жаль, не вижу его за этим столом. Кстати, где он?
- Это так, - в тон Быку ответил гном. – Я – не Хоук, ну так и ты, кажись, не аришок.
Бык открыл рот, чтобы парировать, но Кост Адаар прервал их перепалку, с грохотом опустив на стол свою кружку. Бык уставился на него с любопытством, ожидая вспышки гнева, но ее не последовало.
- Я не нахожу среди наших воинов саирабаз, - громко произнес Инквизитор так, словно именно об этом они и говорили последние полчаса. – Это меня огорчает.
В наступившей тишине Ашаад снова осторожно прокашлялась.
- Я работаю над этим, - ответила она.
Прием пищи они закончили в молчании.
После завтрака Бык отправился на крепостную стену, с которой Инквизитор частенько смотрел в пропасть через бойницу. На стене гулял колючий промозглый ветер, и Бык поежился, дав себе зарок со временем раздобыть такой же богатый меховой плащ, как у Инквизитора.
Небо было как обычно затянуто тучами, и золото на рогах Адаара выглядело тусклым. Подойдя поближе, Бык согнулся и облокотился на простенок, чтобы его лицо оказалось вровень с лицом Инквизитора.
Какое-то время они молча смотрели в пропасть. Кост Адаар сжимал в руках красное яблоко, ярким пятном выделявшееся на фоне бесцветного утреннего пейзажа.
- Воительница красива, не так ли? - произнес Инквизитор. - Ее имя созвучно имени хищного цветка* на нашем языке.
Бык усмехнулся.
- Я это заметил, - ответил он. – Это ведь и мой язык.
Кост Адаар прислонился плечом к стене и, вонзив острый коготь в яблоко у черенка, с нажимом провел им до самого низа. Повторив это, он отделил от яблока аккуратную дольку и положил ее в рот.
- Мы на чужбине так давно, - задумчиво сказал Кост Адаар, глядя в пропасть. – Теперь мы говорим, как кабетари.
Бык внимательно наблюдал за его действиями.
Кост Адаар делал вид, что родился в Кун, а Бык делал вид, что верит. На самом деле, Бык сомневался, что Тамассран позволили бы такому чахлому плоду жить и, тем более, определили для него путь воина. Все, что Бык знал наверняка, это то, что Кост Адаар вышел из Тени и был самым младшим в инквизиции.
- Я спрашивал Бен-Хаззрат о тебе, - признался Бык.
- И что ответили Бен-Хаззрат?
- Бен-Хаззрат не ответили.
Инквизитор улыбнулся, не разжимая губ, и глубокие четкие морщины проступили в уголках его рта.
- Ты тоскуешь по Кун? – помолчав, спросил Инквизитор.
Бык ощутил отвратительную липкую волну страха – тянущего, как тупая боль. Это чувство было ему хорошо знакомо. Это было ледяное дыхание Кун и любовь, которая пронзала его всякий раз, как он думал отступиться. Вернуться к Кун было как отрубить себе член, а отречься от Кун – как вырвать себе сердце. Бык старался не думать лишний раз ни о будущем, ни о прошлом, и злился, когда ему напоминали, что рано или поздно между сердцем и членом придется выбирать.
- Безмерно, - холодно ответил он.
Налетел ветер, и Инквизитор поплотнее запахнул меховой плащ.
- Арваарад называет меня «вы», словно нас много, - сказал Кост Адаар.
Бык пожал плечами.
Гадкое чувство – последствие воспоминаний о Кун, - понемногу отступало. Бык вспомнил, что всегда можно умереть. Обычно смерть не радовала Быка, но, по сравнению с выбором, который когда-нибудь встанет перед ним, казалась слаще малины.
Уверенность в сегодняшнем дне возвращалась, как будто слабела липкая холодная рука, сжимавшая его сердце.
- Баз переходят на «ты», когда начинают доверять, - пояснил он.
- Значит, он мне не доверяет? – усмехнулся Инквизитор.
Бык медленно выпрямился и только теперь заметил, что рассветный сумрак понемногу рассеялся. Скудный завтрак из бельчатины, кажется, еще больше подогрел его аппетит. Бык был голоден, как зверь.
- Тебе пока никто не доверяет, - дружелюбно сказал он, хлопнув Инквизитора по плечу.
Затем, не оборачиваясь, он быстро пошел прочь.
Завтра на рассвете он вместе с гномом, воительницей и Костом Адааром отправится в долгий путь в землю под названием Ферелден, где их ждут смертельные опасности. Атааш варин ката.
Но сегодня он спустится вниз и, миновав нищую деревеньку у подножья горы, войдет в дремучий лес, где убьет огромного мясистого зверя. Или двух. Их туши он втащит на своих плечах на вершину горы, не будь он Железный Бык, а головы прибьет к воротам Твердыни, если у него будет такое настроение.
Охота займет весь день, зато он получит добрый ужин и теплый плащ.
Для воина день накануне похода всегда слишком длинный.
_________________________________________________________________
Примечания:
Баз, Базра: чужой Кун, буквальное значение "нечто"
Атлок: рабочий
Арваарад: "Тот, кто сдерживает зло", охранник мага
Баз-арваарад: охранник мага, не кунари
Армаас: интендант, поставщик снаряжения, ремесленник
Аташи: дракон
Ашаад: разведчик
Таам: группа, отряд
*Kasaanda: росянка, плотоядное растение.
Кабетари: просто человек. Термин, используемый для всех недавно завоеванных людей, не принявших Кун.
Атааш варин ката: В конце ожидает слава.
@темы: Джен, Железный Бык, PG, Фанфикшен
-
-
18.08.2014 в 02:50Атмосфера у тебя тут шикарная, вроде и не "все плохо",но ощущение какого то пиздеца витающего в воздухе.
Кост Адаар делал вид, что родился в Кун, а Бык делал вид, что верит.
Вот этот момент просто прекрасен.
Простите за неровный почерк-
-
18.08.2014 в 03:07